Введение:
Произошедшие в последнее десятилетие социально-экономические из-менения охарактеризовались не просто введением нового хозяйственного механизма, а сменой экономической формации. В условиях развития товар-но-денежных отношений экономика оказалась в непривычной для себя си-туации, с характерным наличием факторов, которые ранее для предприятий и организаций – субъектов хозяйственной деятельности не имели значения как с точки зрения выбора стратегии, так и определения тактики хозяйствен-ной деятельности. Возникли предприятия частного и смешанного капитала, именуемые в законодательстве «коммерческими организациями». Новые экономические реалии потребовали иного правового регулирования отноше-ний, возникающих в ходе реализации экономических интересов коммерче-ских организаций.
Правовой формой, определяющей взаимоотношения всех участников хозяйственного оборота, как коммерческих, так и некоммерческих организа-ций, является договор, который создает условия оптимального сочетания общих и индивидуальных интересов хозяйственных партнеров.
В период, когда в основе функционирования экономической системы страны лежало административно-командное руководство, когда хозяйствен-ная самостоятельность производителей товаров и услуг была минимальной, а порой и вовсе отсутствовала, когда взаимодействие отдельных хозяйствен-ных субъектов не было обусловлено их экономическими интересами, значе-ние договора, как и иных категорий, составляющих основу товарно-денежных отношений, было сведено к маскировке, позволяющей игнориро-вать объективные экономические законы.
Помимо прочего, это в известной мере атрофировало развитие граждан-ско-правовых норм, регулирующих хозяйственные отношения. Положения договорного права, практически лишенные возможности наполнять свое аб-страктное содержание в процессе правоприменения в сфере экономики, как бы застыли в объективизированном, формализованном виде. Такая судьба постигла и нормы, регламентирующие ответственность за нарушение дого-вора, в частности положения о возмещении убытков, причиненных наруше-нием договора. Этот институт, представляющийся важнейшим для обеспече-ния эффективности договора, как средства регулирования экономической жизни, фактически не развивался в практике хозяйственных отношений.
Представляется небесполезным обратиться к опыту зарубежных стран, законодательство и правоохранительная практика которых давно и весьма успешно решают большинство возникающих в процессе осуществления то-варно-денежных отношений правовых вопросов.
Глава 3:
Пункт 2 ст.777 ГК РФ – Ответственность исполнителя за нарушение до-говора содержит диспозитивную норму, в силу которой убытки, причинен-ные заказчиком вследствие некачественного выполнения работ, ограничи-ваются пределами суммы реального ущерба. Взыскание упущеной выгоды может производиться лишь в том случае, когда это обусловлено соответст-вующей статьей конкретного договора. Но, между тем, это правило не рас-пространяется на последствия, связанные с нарушениями иных договорных обязательств (например, об обеспечении конфиденциальности или патентной чистоты).
По нормам освобождения и ограничения от ответственности по публич-ному договору нормы гражданского права также дают юридические гаран-тии защиты прав экономически слабой стороны в публичном договоре (до-говора присоединения). Экономически слабой стороной является потреби-тель, пострадавший в результате тех или иных нарушений договора.
Так в случае неисполнения продавцом обязательства по договору роз-ничной купли-продажи, возмещение убытков и уплата неустойки не осво-бождают продавца от исполнения обязательства в натуре – заменить товар, возместить его недостаток (ст.505 ГК РФ).
Вместе с тем, предусмотренные ст.ст. 249, 365 , 384 ГК 1964 года сроки исковой давности не подлежат применению к отношениям между потреби-телем – гражданином, приобретающим и заказывающим товары (работы, ус-луги) для личных бытовых нужд, и предпринимателем, осуществляющими изготовление и продажу товаров, выполнение работ, оказание услуг. Для этих правоотношений Законом от 7 февраля 1992 г. «О защите прав потреби-телей» установлены специальные (как сокращенные, так и более длительные по сравнению с общим сроком) сроки исковой давности для предъявления требований по поводу недостатков товара и недостатков в выполненной ра-боте (оказанной услуге).
Исковая давность применяется судом только по заявлению стороны в споре, сделанному до вынесения судом решения (ст. 199 ГК РФ).
Заявление стороны в споре о применении срока исковой давности явля-ется основанием к отказу в иске при условии, что оно сделано на любой ста-дии процесса до вынесения решения судом первой инстанции, а пропуск ука-занного срока подтвержден материалами дела.
Однако срок исковой давности, пропущенный юридическим лицом, а также гражданином - предпринимателем по требованиям, связанным с осу-ществлением им предпринимательской деятельности, не подлежит восста-новлению независимо от причин его пропуска.
Таков круг вопросов, связанных с введением в действие Гражданского Кодекса от 21 октября 1994 г., которые были решены в постановлении Пле-нума Верховного суда Российской Федерации от 28 февраля 1995 года № 2/1 в порядке судебного толкования.
Таким образом, такой важный кодифицированный акт, как Гражданский кодекс Российской Федерации, в целом определяет условия об ограничении и освобождении от ответственности, как обусловленные положениями дого-вора, так и законодательные, определяемые положениями Кодекса основания за нарушение договора, не противоречащие положению Кодекса, иными пра-вовыми актами и условиями самого договора.
Заключение:
Итак, рассмотрение норм ГК РФ, которые имеют непосредственное от-ношение к осуществлению предпринимательской деятельности, показывает, что реализация концепции ее правового регулирования как разновидности имущественных отношений в одном кодифицируемом акте вызывает серьез-ные затруднения в правоприменении. При таком законодательном регулиро-вании нивелируются особенности предпринимательских договоров, главная особенность которых состоит в том, что сторонами (стороной) являются ли-ца, зарегистрированные в качестве предпринимателей, несущие имущест-венную ответственность до пределов непреодолимой силы. Когда же эта ответственность может быть устранена законом и даже договором, как это предусмотрено п.3 ст. 401 ГК РФ, то смысл особых предпринимательских прав отпадает. Кроме того, широко употребляемое понятие "обычай делового оборота" является зачастую общей, расхожей формулировкой и не всегда проясняет особенности предпринимательских договоров.
Часть первая Гражданского кодекса РФ - важный элемент в правовом регулировании предпринимательской деятельности. В положениях глав 25 и 26 подраздела 1 он формулирует основополагающие фундаментальные поня-тия ответственности за нарушение обязательств и прекращения обязательств.
В целом, трактовки основных понятий обязательственного права в со-временном законодательстве не противоречит кодифицированным актам за-падноевропейских стран, прежде всего континентальной, франко-германской правовой системы, из которой много заимствований как в плане теоретиче-ской доктрины, так и в практическом применении доктринальных оснований в новеллах, характеризующих частные случаи, определяемые гражданским правом. В данном контексте нами подразумеваются те основания, которые легли в основу российской доктрины о нарушении договора, ответственно-сти за это нарушение.