Введение:
Творчество Дэна Брауна, современного американского писателя, принадлежит к разряду наиболее читаемых, переиздаваемых и экранизируемых в мире.
Секрет популярности автора состоит в способности найти гибкую грань между вкусами массового читателя, конъюнктурой литературного рынка и фундаментальными запросами современности – а именно, потребностью в доступной интеллектуальной продукции, позволяющей в популярных формах размышлять над актуальными вопросами современности.
К таковым вопросам относятся проблемы взаимоотношения науки и религии, прогресса и вечных человеческих ценностей, любви, самопожертвования и карьерных интересов, душевных порывов и амбиций и пр. Все перечисленые проблемы поднимаются в исследуемом нами романе и его экранизации «Ангелы и демоны» (Angels and Demons).
Актуальность исследования состоит в разработке темы, пока не исследованной в зарубежном и отечественном переводоведении – религиозной мультиязычной лексики названного романа.
В своем исследовании мы опирались исключительно на данные текста-оригинала и русского перевода, а также на работы по общей и частной теории перевода. Исследования, посвященные нашей теме, отсутсвуют.
Предмет исследования – религиозная мультиязычная лексика романа Д. Брауна «Angels and Demons» и текста его экранизации, а также приемы ее перевода на русский язык.
Объект исследования – англоязычный текст романа, текст титров англоязычной и русской киноверсий.
В связи с предметом исследования и актуальностью нашей темы цель исследования сформулирована как анализ переводческих приемов интерпретации религиозной мультиязычной лексики романа Д. Брауна «Angels and Demons» и текста его экранизации.
Сформулированная цель диктует решение ряда исследовательских задач:
- дать понятие религиозной лексики в контексте современных лингвистических и историко-культурных исследований;
- осуществить обзор истории перевода религиозной лексики в западной культуре;
- систематизировать религиозную лексику романа по двум группам6 лексико-семантические и языковые;
- составить глоссарий мультиязычной религиозной лексики исследуемого романа;
- проанализировать особенности каждой из лексико-семантических и языковых групп:
- выявить основные приемы перевода религиозной мультиязычной лексики романа;
- выявить основные приемы перевода религиозной мультиязычной лексики экранизации;
- обосновать лингвокультурологические особенности исследуемого романа;
- дать оценку исследуемого роману в контексте современной культуры и литературы.
Методика исследования основана на использовании метода репрезентативной выборки, сравнительного анализа текстов, лексико-семантического анализа, работы со словарями тематической направленности (религиозные, культурологические).
При исследовании религиозной лексики нами привлекались такие современные фундаментальные концепции, как концептология (Ю.С. Степанов, И.А. Стернин, А. Тер-Минасова и др.), постструктуралистский анализ языка и культуры (Ж. Деррида, Ю. Кристева и др.), семиотика (Ю.С. Степанов, Ю.М Лотман и др.), теория перевода (В.В. Комиссаров, Л.С. Бархударов, В.С. Виноградов и др.), герменевтика религиозных текстов (Г.-Г. Гадамер, А. Десницкий и др.).
Новизна исследования заключается в первом опыте систематизации и анализа приемов перевода религиозной мультиязычной лексики романа Д. Брауна «Ангелы и демоны».
Теоретическая значимость исследования состоит в возможности использовать теоретические – лингвокультурологические, переводоведческие выводы нашей работы в разработке современной теории перевода.
Практическая значимость исследования заключается в создании первого, насколько нам известно, глоссария мультиязычной религиозной лексики романа Д. Брауна «Ангелы и демоны», что может послужить базой как для составления лингвокультурологических комментариев к творчеству Д. Брауна, так и для дидактического использования данных материалов при подготовке и реализации лингвистических, культурологических и литературоведческих спецкурсов.
Глава 3:
Однако такую массу антивещества получить просто невозможно, ибо счет при производстве антивещества идет лишь на нанограммы.
Кроме того, сравнительный анализ романа и фильма позволяет заключить, что в киноверсии ряд сюжетных линий упрощен или вовсе исключен. Как будет показано ниже, тенденция к упрощению литературной версии, популяризации текста наблюдается и в сфере религиозной лексики.
Среди важных расхождений между сюжетом книги и экранизации следует выделить следующие.
Так, изменена мотивировка персонажей: Лэнгдона, согласно роману, пригласил к сотрудничеству в расследовании директор ЦЕРНа Максимилиан Колер, однако в экранизации данный мотив отсутствует. Кроме того, роль Колера в расследовании и вовсе нивелирована в романе.
Затушевана и мотивировка убийства Леонарда Ветра, ключевого символического героя романа (связь с ренессансным образом Леонардо да Винчи): антиматерию, по киноверсии, смог создать не Леонардо Ветра, а коллега его дочери Винченцо.
Согласно сюжету книги, камерарий рожден «из пробирки» от умершего папы римского и его возлюбленной (монахини, которой нельзя было сочетаться с мужчиной естественным путем), впоследствии камерарий будет усыновлен папой. Однако эти медицинские подробности опущены в фильме. Дополнительный мотив – благоволение папы к науке, его личная благодарность медицинским светилам, сочувствие научному прогрессу – не актуализирован в фильме.
Полностью опущена в фильме линия сотрудничества со СМИ, персонажи Глин и Макри. Полностью отсутствует в экранизации и любовная линия Лэнгдон – Виттория, одна из значимых в романе, придающая событиям личностный, «человеческий» масштаб. Устранена и линия, связанная с покушением сексуального характера террориста на Витторию.
Есть также ряд событийных несоответствий между первоисточником и его экранизацией.
Так, в фильме не изображается сцена подводной битвы в фонтане Лэнгдона и ассасина. Согласно сюжету книги, на вертолете камерарий поднялся вместе с Лэнгдоном, откуда тот чудесным образом спасся, упав в Тибр. Этот мотив отсутствует в фильме.
Есть различия и в символике романа и фильма. Если в книге пятым клеймом была соединенная амбиграмма, символизировавшая союз четырех стихий, то в киноверсии это скрещенные ключи Ватикана, что с трудом увязывается с логикой исходного сюжета.
Указанные несоответствия двух произведений лишь подтверждают, что литература и кино существуют по различным семиотическим законам, являясь разными семиотическими кодами.
Рецепция фильма религиозной общественностью, а также католической церковью, деятельность и имидж которой непосредственно затронуты в романе и фильме, была неоднозначной.
В преддверии выхода фильма Святой престол отказался открыть Ватикан для проведения съемок, а отдельные представители католического сообщества призывали бойкотировать фильм, так как он может оскорбить религиозные чувства верующих.
Авторитетный итальянский теолог Джанни Дженнари назвал «Ангелы и демоны» «открытым бесстыдством» и «безнадежной попыткой подорвать доверие к церкви, которая на протяжении двух тысячелетий выдерживает все удары, поддерживаемая Святым Духом».
Ряд кинокритиков посчитал после этого, что такой негативный отзыв со стороны Ватикана даст обратный эффект и это лишь только подогреет интерес к фильму.
Между тем, как мы видим, сценарий был смягчен в сравнении с романом Дэна Брауна, что позволило представить церковь в довольно выгодном свете.
В результате даже официальное ватиканское издание «L'Osservatore Romano» (Римский обозреватель) после выхода фильма на экраны отнеслось к нему лояльно, назвав его «безобидным развлечением», в котором церковь выведена «на стороне хороших парней».
В русской критике фильм «удостоился» самых нелестных и полемических отзывов. Такая реакция объясняется чрезмерно популистской интерпретацией автором и режиссером фундаментальных проблем современных отношений религии и науки.
Достаточно привести оценку Игоря Чувиляева из «Независимой газеты», давшего картине уничижительный ярлык «туфта на экране».
Критик дает довольно безапелляционную отповедь как романисту, так и режиссеру:
«Уже из пересказа сюжета «Ангелов и демонов» становится ясно хотя бы, в чем «секрет успеха» Дэна Брауна. Говоря человеческим языком, почему эта туфта на экране выглядит еще большей мешаниной из клише. Страшно подумать, что должно быть в голове у человека, готового взяться за экранизацию такой развесистой клюквы, как романы Дэна Брауна.
Ясно, что, как говорится, можно и телефонную книгу экранизировать – были бы талант и чувство стиля и жанра. А у режиссера обеих экранизаций Брауна, Рона Ховарда, и то, и другое есть – о чем говорят и «Игры разума», и недавние «Фрост против Никсона». Но стоит взяться средней руки мастеру хорошо сделанного кино за экранизации Брауна, как у него напрочь отшибает любой профессионализм. «Ангелы» вполне могли бы сойти за хороший христианский триллер – но Ховард не Финчер, острое кино вообще не его территория. Поэтому и триллер получается скучный и вязкий.
Но режиссер и не пытается хоть как-то брауновскую прозу пристроить к кино. Потому что он к ней испытывает совершенно обывательский трепет. Боится изменить в ней хоть буковку. Вся режиссура здесь заключается в том, что периодически действие оживляется шутками, которые выглядят дико. Где-то посреди тухло-напряженной погони герой Хэнкса смотрит на часики с Микки-Маусом – и щиплешь себя за руку: это не почудилось мне? Между рассуждениями о природе католицизма и анализом творчества Рафаэля нашлось местечко и ушастой диснеевской мышке? Под конец всей этой экскурсионной программы происходит вовсе неожиданный парад-алле: с полетами священников-камикадзе на вертолете, взрывами ядерных бомб в небе над Ватиканом и аутодафе в гробнице святого Петра. Диалоги зачем-то целиком составлены из описаний памятников Рима. Ховард даже актеров пытается заставить ничего не играть – просто читать Брауна на камеру. Профессор в исполнении Хэнкса изъясняется сугубо статьями из энциклопедии «Ватикан для чайников».
Иэн МакГрегор льет патоку, сверкая влажными глазами. Единственный, кто бунтует здесь против режиссерской пресности, – Мюллер-Шталь, но это актер старой школы, умеющий создавать образы фантастически обаятельных чертей, иначе он просто не может. На фоне всего этого бодрого колумбария даже тот факт, что официальный Ватикан призвал всех честных католиков фильм не смотреть, кажется дежурным цирковым номером» .
Даже более лояльные критики высказываются осторожно о художественном качестве фильма «Ангелы и демоны».
Так, М. Мухина пишет:
«Рон Ховард, вслед за Дэном Брауном, задает сущностные для современного западного мира вопросы: что сегодня способно дать человечеству силу, необходимую для выживания и развития? Как в XXI веке взаимодействуют наука и религия? К чему может привести европейскую цивилизацию научный прогресс, если догматы церкви не будут его замедлять? «Ангелы и демоны» предлагают зрителям, возможно, неожиданно конъюнктурный ответ.
Заключение:
Итак, исследованное нами произведение Дэна Брауна, роман «Angels and Demons» (2000) в форме конспирологического детектива поднимает проблему современной цивилизации –диалог разных картин мира, науки и религии. Антонимическая пара, содержащая их противопоставление («God and science», «science and religion», «faith and science»), лейтмотивом проходит через весь роман.
Религиозная, оккультно-мифологическая, философская и мировоззренческая тематика романа вербализована в обширном пласте религиозной лексики, к которой мы причислил следующие ее разновидности:
7. Реалии, связанные с обрядом богослужения, храмовой архитектурой, церковной иерархией, сакральными предметами (реликвии).
8. Номинации божеств, святых, а также героев языческих и восточных пантеонов.
9. Теологическая терминология.
10. Оккультно-эзотерическая лексика.
11. Лексика, обозначающая еретические и антицерковные направления и сообщества.
12. Понятия и представления, ассоциативно связанные с религиозной тематикой.
Мультиязычность и многообразие религиозной лексики в романе Д. Брауна объясняется отразившейся в нем ситуацией мирочувствования западного человека эпохи постмодерна. Оно отличается религиозно-философским эклектизмом, одновременно тревоги за будущее (эсхатологизм, отсюда – популярность в массовой культуре сюжетов об Армагеддоне) и научно-технологическим оптимизмом, виртуализацией психологических взаимоотношений и стремлением выйти за пределы своей физической природы (так называемый трансгуманизм) . Философско-религиозный эклектизм, то есть соединение в своей картине мира нескольких, исторически и культурно имеющих разную основу, картин мира: например, масонство, христианство, буддизм и пр.
История переводов религиозной лексики, которая составлена по преимуществу лексикой Библии, на английский язык указывает на становление ряда принципов, определивших современный подход к переводу и толкованию как Библии, так и других священных текстов: компаративистский метод: использование нескольких первоисточников и переводов; модернизация языка; приближение высокого стиля к разговорному стилю современности; предпочтение прозаического перевода ритмизованному.
Библейские и другие священные тексты (Тора, Коран, Бхагавт-Гита и пр.) прочно связаны 1) с традицией, исторически сложившимися конвенциями понимания и истолкования священных текстов в данной культуре, 2) с идеологической монополией религиозных институтов на перевод и истолкование священных текстов (только в эпоху Нового и новейшего времени эта ситуация начинает меняться, чем яркий пример – история протестантизма), 3) со сложившейся стилистической системой эмоционально-экспрессивной и функциональной оценки данного пласта языка.
Жанр конспирологического детектива, к которому принадлежит роман Д. Брауна, формируется в рамках культуры постмодерна, отвечая запросу на 1) альтернативные картины мира, 2) реинтерпретацию истории, 3) модель сюжета-загадки с механизмом логической разгадки (синонимические термины жанра: эзотерический детектив, интеллектуальный детектив, исторический триллер).
Лингвокультурологические черты жанра конспирологического романа: 1) мультиязычная лексика, отображающая плюрализм вовлеченных культур и географических пространств; 2) соединение лексики архаического, религиозного, научного, делового, разговорного стиля – т.е. стилевой эклектизм; 3) популяризация научной и религиозной тематики, выражающаяся в помещении данных пластов лексики в бытовой или криминальный коммуникативный контекст.
Мультиязыковая ситуация романа отображает географическую, национальную, мировоззренческую, профессиональную разноплановость картины мира, а в целом – ситуацию глобализации, при которой в межэтническое и межкультурное общение вовлечены представители разных национальных культур и религиозных конфессий.
Лексический состав религиозной семантики классифицирован нами по семи тематическим рубрикам: 1) Церковные реалии; 2) Номинации сакральных существ; 3) Термины теологии (средневековая схоластика); 4) Лексика восточных культов; 5) Лексика, обозначающая еретические и антицерковные движения; 6) Библеизмы 7) Понятия и представления, ассоциативно связанные с религиозной тематикой или же отмеченные религиозной стилистической окраской (значимость микроконтекста употребления).